"Воин ты света или не воин света?" (с)
То, что я не допишу уже, к сожалению. Это должно было стать приличным рассказом, но в итоге - обрывки, обрывки. Про Астерию. Но пусть лежит здесь. Я же все сюда складываю.
читать дальше
Совсем нет сладу с этими мальчишками! Вот если б она лично заявилась, чтоб выплеснуть на Клауса ведро воды из заросшего тиной колодца с головастиками - тогда он бы встал как надо, и на реку они бы пришли вовремя! Но кто ж ей позволит так запросто явиться в спальню рихтеровского наследника. Невежливо, не положено и соседским девочкам, даже самых благородных кровей.
А теперь жди этого соню на распутье, как владычица троп из сказок, что поджидает некрепких духом путников и искушает ложными дорогами. Уж и солнце выползло из-за леса, и облака порыжели, и туман почти утек под землю... Сколько ж можно спать!
Астер обняла руками колени и сонно моргнула. Ну вот, теперь и ей хочется спать. И платье все в траве вымазалось небось - не очень-то жалко крестьянскую тряпку, она честно обменяла ее на свое старое нижнее платье из синего льна... Ей-то не жалко, мать не заметит, а той девочке с деревенской окраины какая радость! Вот только простушкино платье в шести местах протертое, отсыревает в минуту и словно нарочно пыль, грязь да зелень впитывает. Ну да ладно, зато никто малолетнюю девицу Торнау не узнает, не наябедничает матери, а мать не хватит удар, и лекарю не нужно будет к ней мчаться по растекшейся, как мятые овощи по тарелке, болотистой дороге.
Удобно устроив голову на коленях, Астер перекинула разметавшиеся волосы через плечо, чтоб свободно спадали на землю...
Ну точно, хозяйка троп. Не испугался б этот дурацкий Рихтер, как соизволит наконец явиться...
*
В пятом часу в окрестностях Оресне какой-то невидимый повар, пропотевший над седым, пресным варевом всю ночь, проносит дымящийся черпак над ржаными полями, пегими тропами, над каждым спящим двором - и все застилает туманом. Над поверхностью плавают черепичные башенки и куцые еловые макушки. В столице такого не увидишь, местные повара готовят изысканные мясные блюда да ягодные тарталетки, и в городе не туман, а одно название - поплавают четверть часа, жаля колеса приземистой телеги, прозрачные медузы, да и только.
За несколько лет в столице Астерия забыла, каково это - выйти из дома до солнца и утонуть в тумане по грудь - столичным дамам в такую рань и неприлично выползать из спален! - и теперь накатившая влага заставила поежиться и туже затянуть завязки плаща.
В глубине двора шумно дышали лошади, отфыркиваясь и перебирая копытами, страстно жаждущие взмесить разлившуюся у ворот грязевую лужу - скорее, скорее!.. В скачке становится еще свежее прохлада, а ветер сметает сырость, наползшую с лоснящейся от дождей земли.
От холода в носу щекотало. Астерия сердито потерла ладонями лицо и направилась к лошадям: проверить седельные сумки, подтянуть ремни и угостить любимиц подтаявшим сахаром. Уезжая, она оставляла этих красавиц жеребятами, а теперь...
Тонконогая, неуклюжая Графиня отпустила гриву до пуза, которую теперь заплетали в черные масляные косы с белыми лентами, да и мясом обросла заметно - нужно еще постараться, чтоб нащупать кости под шкурой! А трусливая кусачая Птаха слыла большой разбойницей. Конюх настойчиво советовал держать под рукой кнут.
Вместо кнута Астерия повесила на пояс мешочек с сахаром. Эти... мужчины ни с детьми не умеют обращаться, ни с лошадьми, ни с собаками. Им бы лишь силой да прямотой брать свое, никакой изворотливости, никаких обходных тропок - иди прямо, даже если прямо - пропасть!..
Безмозглые кретины.
Безмозглый.
Со злостью дернула ремень, натянув до предела. Графиня скосила глаз, повела ушами, но даже не фыркнула: подумаешь, тесно затянули, пустят галопом - сами расплатятся... слетевшим седлом да лопнувшим ремнем. Коротко вздохнув, Астерия ослабила натяжение и уткнулась лбом в лошадиную шею.
- Сударыня, вам дурно?
Сопровождающего гвардейца, прикорнувшего на стожке сена у бочки с дождевой водой, Астерия заметила не сразу - чудом не взвизгнула, точно трусливая болонка, а заметив, невольно дернула головой - ну нашли где спать, право слово! - и на плечи сполз капюшон. Поправлять не стала - все равно на скаку слетел бы.
- Я вас не видела, барон. Не беспокойтесь за меня. Вы готовы к дороге?
- Да, сударыня, но тут... одно дело, понимаете...
Барон Дачс - кажется, именно так звали одного из отцовских солдат - заметно смутился и поспешно вскочил на ноги, комкая в крепких лапах - ладонями эти медвежьи громадины никак не назовешь - отсыревший плащ.
К горлу подступил комок: эта нерешительность в глазах - Создатель, как похоже на...
- Вам требуется так много времени, чтобы связать два слова?
Астерия отвернулась и принялась отвязывать Птаху. Размякшие от сырости ногти никак не могли подцепить тугой узел. Руки задрожали.
Барон за спиной тихо откашливался, с хрустом чесал щетину и отвратительно мялся. Наконец, когда Астерия, не глядя, швырнула ему повод от второй лошади и сама уже закинула ногу в стремя, барон одним духом произнес:
- Графиня, прошу простить, но второй сопровождающий сбежал, и об этом еще никому неизвестно!
- О, так вас должно быть двое. - Астерия намотала повод на левое запястье до того плотно, что ладонь закололо. - Не суть, мне и вас хватит. И помолчите о приличиях! -
прикрикнула, не заметив, но угадав ужас на лице барона. - Я еду в монастырь, а не замуж. Влезайте уже в седло, и отправимся.
Барон пробормотал что-то вежливое и, наверное, благодарственное... Астерия уже не слушала. Все они благодарят, мужчины, мелкие дворяне, которым положено поклониться платью, поцеловать напомаженную ручку. Менторы наравне с названиями государств и правилами грамматики кормят их изысками этикета - благодарствую, сударыня, нет меры моей признательности, леди... Гадость, и из каждой дворцовой щели - эта же гадость.
Совершенно не волновало, куда делся второй гвардеец и почему первый так о нем печется. И промозглое утро, и размытые после ночного ливня дороги не беспокоили ее тоже, как и отсыревший подол, и ноющая поясница, и саднящее горло, и сшитое словно из пыльных крылышек моли платье. И правда, не к жениху спешит, а к неприступной крепости из синего камня, похожего на известь, сыпучего, но на диво плотного. И за этими стенами ничто не будет иметь значения.
Четверть часа спустя они выехали на слякотную широкую дорогу, ведущую прочь из города. На горизонте, продираясь сквозь творожистый туман, начинало подниматься солнце - редкий лиственный лес, окутанный дымкой, светился изнутри рассветной желтизной.
Вдалеке крикнула птица, лошадиные копыта взмесили глинистую кашицу - и Астерия галопом пустилась вперед по дороге. Крик барона затерялся в стуке копыт, хлопанье грязи и сдавленном плаче.
...Астерия покидала дом с твердой уверенностью, что вернется сюда только в облачении монахини, которое скроет ее тело, волосы, мысли и душу под грубым полотнищем.
Одному Создателю будет ведомо, мама, что терзает меня и какой ветер раздувает угольки. Ничто не выдернешь ты из-под этой завесы, никак не сдернешь ее саму - у монахинь нет пути назад! Впрочем, лишь я обвяжу голову темным платком, лишь затяну лентой, спрятав навсегда от глаз мирских твои любимые локоны, со мной будет покончено, да, мама? И ты станешь горестно вздыхать над историей непутевой дочери, которую сломило горе, и в твоей сокровищнице историй о несчастных женских судьбах станет немного теснее.
- Вы ужасно смелая женщина! - барон запыхался и раскраснелся, плащ уже был снят и перекинут через седло.
Астерия позволила себе улыбку, все равно барон едет поодаль и не увидит.
- Пустить зверя галопом по такой дороге - тут и у кошки лапы заплетутся! Признаться, я опасался, что меня снесет в кювет вместе с этой красавицей, - он похлопал Графиню
по упитанной шее, - она рванула за вашей Птахой, я и опомниться не успел...
- Вам стоит крепче держаться, барон, а не оврагов бояться. Позвольте вопрос: сколько вам лет?
Бедняга покраснел еще сильнее и вцепился в поводья, словно ему только что погрозили скинуть его с хлюпающей дороги в овраг с репейников в человеческий рост.
- Тридцать два...
- Выглядите старше. Не ищите подвох, мне всего лишь стало интересно, как давно вы на службе. Это не вы лет десять назад вытащили с болота двух детей крестьянского вида, которые оказались неподобающего вида и воспитания, но графскими отпрысками?
Астерия и сама удивилась, что вдруг вспомнила лицо тогдашнего спасителя - ей казалось, что, кроме удушающего запаха гнилой тины, сырости и мха в памяти ничего не осталось. Барон откашлялся и потрепал лошадь по гриве, пряча улыбку.
- Думал, вы не помните.
- Я и не помнила. - Астерия нарочно легко рассмеялась - ох, вот и пригодились дворцовые навыки! Хоть чему-то полезному научилась В монастыре ей фрейлинское хихиканье "для незнакомых господ" не пригодится, но по пути еще придется кстати. - Мы ведь тогда перепугались хуже некуда... Хотя, знаете, может, Клаус вас и помнит, у него из памяти - чудо какое-то! - ни одно лицо не вылетает... - Она сглотнула. - Не вылетало.
И из ее памяти это молодое птичье лицо не сотрется вовек - темные сквориные глаза и пряди, неровные, как перья на ломком птичьем крыле.
- Я не знал вашего друга. - Барон склонил голову, коснувшись ладонью груди - знак сочувствия умершим вышел скромным и уместным. Не все служители храмов могли так выказать почтение скорбящим родственникам при погребении: молодым не хватало осмысленности, старикам - духу воскресить в памяти гнетущее чувство первой потери, первой встречи со смертью... Взгляд на барона, опустившего глаза - не в молчаливой молитве, но в смирении перед невозможностью облегчить чужое горе - пробуждал чувства, которым и так только дай волю вспыхнуть. Нет, не нужно сейчас этого жжения в животе, словно шагаешь в пропасть - зажмуриться, обхватить себя руками, податься назад...
Астерия пыталась "податься назад" - отступить от пропасти, упасть в "материнские нежные руки", как советовали дворцовые тетушки. Чашка чая трижды в день и лоно семьи - все, по их мнению, что нужно девочке с разбитым сердцем. А завершить все это замужеством - кто же еще восполнит потерю близкого друга, как не добрый мужчина!.. Курицы.
Птаха всхрапнула, получив тычок в бок, и радостно перешла на рысь. Барону и не понадобилась править лошадью - та повторила за заводилой-Птахой все, включая хлесткий взмах хвостом и свистящий храп.
- Знаете, - крикнула Астерия, глотая пыльный ветер, - я ведь тоже его не знала - моего друга. Ничего не знала о нем до дня его гибели!.. Так случается: один день срывает шоры с твоих глаз... а второй день - вторые шоры, а третий - угадайте, барон, которые? И знаете чт самое поганое - что ты остаешься, несомненно, просветленный и ясно видишь все и всех вокруг, но ты одна. И единственному человеку, которому есть дело до тебя и твоего трепетного израненного сердца, ты до смерти завидуешь! Создатель, - голос сорвался в хрип, - прости мне мои слова! И вы, барон, - уже тише, - и вы простите.
Птаха, почуяв настроение наездницы, перешла на шаг и принялась обгладывать придорожные кусты с мелкими желтыми соцветиями. Кусты оказались колючими, поросшие крошечными шипами с половину мышиного когтя. Птаха обиженно мотнула головой.
Астерия растерянно погладила лошадь между ушей. Создатель, что же она наболтала... Оглядываться на барона было совестно, но если она замолчит, значит, будет ждать какого-то ответа от человека, не по своей воле ставшего свидетелем ее слабости.
- Леди Астерия, - голос барона был тих, но тверд. - Не стесняйтесь меня: ваши слова я сохраню в тайне. Я знал Клауса Рихтера всего один день - несколько часов, если быть честнее, но я верю, что он был хорошим человеком... - Показалось, что барон грустно улыбнулся. - Мальчишкой-то он был забавным... Охранял вас, такой гордый, но вымокший до пуха птенец...
То ли смех родился сначала, то ли рыдания, но к горлу они подкатили одновременно. И, когда Астерия согнулась пополам над шершавой и жаркой шеей лошади, не пытаясь вытереть слезы или заглушить смех, дрожащая, тяжелая рука в перчатке из жесткой кожи легла ей на спину.
*
К полудню они таки добрались до места - к полудню, когда все уважающие себя рыбаки уже сматывают сети и насаживают улов на нити! Астер не разговаривала с мальчишкой Рихтером до самого берега, где они уселись мастерить удочки: по пути им попался дикий орешник с молодыми пружинистыми ветками - самое то!..
Клаус жмурился на солнце и зевал чуть ли не каждую минуту. То же самое длилось и весь путь от распутья до реки. Так и хотелось поймать самую вертлявую глазастую стрекозищу и в рот запихнуть этому негодяю, который невесть чем занимался всю ночь и потом проспал всех петухов!
Но поди ж вытяни из него правду, если сам не захочет рассказать. Но интересно же...
- Клаус Рихтер, - Астер изобразила, будто очень старательно выцарапывает кинжалом - видела бы мать, чему служит родовая вещь! - колечко для рыболовной
нити на конце голой ореховой ветки, а спрашивает так, между делом. - Ты сегодня спал на сеновале с вашими пастухами?
- Я спал на сеновале, - без тени улыбки признался Клаус, - но не сегодня. Однажды случилось.
И замолчал, продолжив методично, как уставшая кошка вылизывает детенышей, зачищать ножом - самым обычным, таким свеклу на кухне чистили как-то - наполовину нагую мощную, в три пальца толщиной ветку.
Ой - Астер только сейчас заметил на его руке кольцо - вернее будет сказать, конечно, семейный перстень, но по изяществу и тонкости ковки перстень больше походил на кольцо... Впрочем, наверняка это из-за того, что у Астер в роду все мужчины носили перстни в пол-ладони и с камнями величиной с совиный глаз.
- Зачем тебе кольцо? - не выдержала она. - Мы же договорились, что будем как простаки!
Клаус улыбнулся ей, глядя исподлобья - как же любила она эту его улыбку!.. Но ужасно глупо было бы сказать об этом вслух - Астер через года три станет девушкой на выднье, ей пора забыть эти глупости - ни одна серьезная дама не скажет мужчине, что млеет от его улыбки!
Астер вспыхнула и ниже склонилась над удочкой. Держать кинжал стало сложно - кожаная рукоять скользила в мокрых ладонях, а острие плясало и норовило укусить высунутую из-под платья коленку.
- А тебе-то нож зачем? - Клаус тряхнул головой, откидывая челку с лица. Наследник Рихтеров откровенно презирал подобающие прически, да и ножницы как инструмент надругания над отросшими патлами.
- От беды, - коротко ответила Астер.
- И мне от беды, - Клаус бережно поправил на пальце кольцо - с его тонкими пальцами удивительно, что оно не слетело д о сих пор в траву. - Или... после беды. Родовые предметы помогают найти последнюю дорогу домой.
- Замолчи! Мелешь чепуху! - Астер хлопнула ладонью по траве, на секунду задохнувшись от непонятного испуга.
Клаус только пожал плечами.
- Может и пригодиться.
читать дальше
Совсем нет сладу с этими мальчишками! Вот если б она лично заявилась, чтоб выплеснуть на Клауса ведро воды из заросшего тиной колодца с головастиками - тогда он бы встал как надо, и на реку они бы пришли вовремя! Но кто ж ей позволит так запросто явиться в спальню рихтеровского наследника. Невежливо, не положено и соседским девочкам, даже самых благородных кровей.
А теперь жди этого соню на распутье, как владычица троп из сказок, что поджидает некрепких духом путников и искушает ложными дорогами. Уж и солнце выползло из-за леса, и облака порыжели, и туман почти утек под землю... Сколько ж можно спать!
Астер обняла руками колени и сонно моргнула. Ну вот, теперь и ей хочется спать. И платье все в траве вымазалось небось - не очень-то жалко крестьянскую тряпку, она честно обменяла ее на свое старое нижнее платье из синего льна... Ей-то не жалко, мать не заметит, а той девочке с деревенской окраины какая радость! Вот только простушкино платье в шести местах протертое, отсыревает в минуту и словно нарочно пыль, грязь да зелень впитывает. Ну да ладно, зато никто малолетнюю девицу Торнау не узнает, не наябедничает матери, а мать не хватит удар, и лекарю не нужно будет к ней мчаться по растекшейся, как мятые овощи по тарелке, болотистой дороге.
Удобно устроив голову на коленях, Астер перекинула разметавшиеся волосы через плечо, чтоб свободно спадали на землю...
Ну точно, хозяйка троп. Не испугался б этот дурацкий Рихтер, как соизволит наконец явиться...
*
В пятом часу в окрестностях Оресне какой-то невидимый повар, пропотевший над седым, пресным варевом всю ночь, проносит дымящийся черпак над ржаными полями, пегими тропами, над каждым спящим двором - и все застилает туманом. Над поверхностью плавают черепичные башенки и куцые еловые макушки. В столице такого не увидишь, местные повара готовят изысканные мясные блюда да ягодные тарталетки, и в городе не туман, а одно название - поплавают четверть часа, жаля колеса приземистой телеги, прозрачные медузы, да и только.
За несколько лет в столице Астерия забыла, каково это - выйти из дома до солнца и утонуть в тумане по грудь - столичным дамам в такую рань и неприлично выползать из спален! - и теперь накатившая влага заставила поежиться и туже затянуть завязки плаща.
В глубине двора шумно дышали лошади, отфыркиваясь и перебирая копытами, страстно жаждущие взмесить разлившуюся у ворот грязевую лужу - скорее, скорее!.. В скачке становится еще свежее прохлада, а ветер сметает сырость, наползшую с лоснящейся от дождей земли.
От холода в носу щекотало. Астерия сердито потерла ладонями лицо и направилась к лошадям: проверить седельные сумки, подтянуть ремни и угостить любимиц подтаявшим сахаром. Уезжая, она оставляла этих красавиц жеребятами, а теперь...
Тонконогая, неуклюжая Графиня отпустила гриву до пуза, которую теперь заплетали в черные масляные косы с белыми лентами, да и мясом обросла заметно - нужно еще постараться, чтоб нащупать кости под шкурой! А трусливая кусачая Птаха слыла большой разбойницей. Конюх настойчиво советовал держать под рукой кнут.
Вместо кнута Астерия повесила на пояс мешочек с сахаром. Эти... мужчины ни с детьми не умеют обращаться, ни с лошадьми, ни с собаками. Им бы лишь силой да прямотой брать свое, никакой изворотливости, никаких обходных тропок - иди прямо, даже если прямо - пропасть!..
Безмозглые кретины.
Безмозглый.
Со злостью дернула ремень, натянув до предела. Графиня скосила глаз, повела ушами, но даже не фыркнула: подумаешь, тесно затянули, пустят галопом - сами расплатятся... слетевшим седлом да лопнувшим ремнем. Коротко вздохнув, Астерия ослабила натяжение и уткнулась лбом в лошадиную шею.
- Сударыня, вам дурно?
Сопровождающего гвардейца, прикорнувшего на стожке сена у бочки с дождевой водой, Астерия заметила не сразу - чудом не взвизгнула, точно трусливая болонка, а заметив, невольно дернула головой - ну нашли где спать, право слово! - и на плечи сполз капюшон. Поправлять не стала - все равно на скаку слетел бы.
- Я вас не видела, барон. Не беспокойтесь за меня. Вы готовы к дороге?
- Да, сударыня, но тут... одно дело, понимаете...
Барон Дачс - кажется, именно так звали одного из отцовских солдат - заметно смутился и поспешно вскочил на ноги, комкая в крепких лапах - ладонями эти медвежьи громадины никак не назовешь - отсыревший плащ.
К горлу подступил комок: эта нерешительность в глазах - Создатель, как похоже на...
- Вам требуется так много времени, чтобы связать два слова?
Астерия отвернулась и принялась отвязывать Птаху. Размякшие от сырости ногти никак не могли подцепить тугой узел. Руки задрожали.
Барон за спиной тихо откашливался, с хрустом чесал щетину и отвратительно мялся. Наконец, когда Астерия, не глядя, швырнула ему повод от второй лошади и сама уже закинула ногу в стремя, барон одним духом произнес:
- Графиня, прошу простить, но второй сопровождающий сбежал, и об этом еще никому неизвестно!
- О, так вас должно быть двое. - Астерия намотала повод на левое запястье до того плотно, что ладонь закололо. - Не суть, мне и вас хватит. И помолчите о приличиях! -
прикрикнула, не заметив, но угадав ужас на лице барона. - Я еду в монастырь, а не замуж. Влезайте уже в седло, и отправимся.
Барон пробормотал что-то вежливое и, наверное, благодарственное... Астерия уже не слушала. Все они благодарят, мужчины, мелкие дворяне, которым положено поклониться платью, поцеловать напомаженную ручку. Менторы наравне с названиями государств и правилами грамматики кормят их изысками этикета - благодарствую, сударыня, нет меры моей признательности, леди... Гадость, и из каждой дворцовой щели - эта же гадость.
Совершенно не волновало, куда делся второй гвардеец и почему первый так о нем печется. И промозглое утро, и размытые после ночного ливня дороги не беспокоили ее тоже, как и отсыревший подол, и ноющая поясница, и саднящее горло, и сшитое словно из пыльных крылышек моли платье. И правда, не к жениху спешит, а к неприступной крепости из синего камня, похожего на известь, сыпучего, но на диво плотного. И за этими стенами ничто не будет иметь значения.
Четверть часа спустя они выехали на слякотную широкую дорогу, ведущую прочь из города. На горизонте, продираясь сквозь творожистый туман, начинало подниматься солнце - редкий лиственный лес, окутанный дымкой, светился изнутри рассветной желтизной.
Вдалеке крикнула птица, лошадиные копыта взмесили глинистую кашицу - и Астерия галопом пустилась вперед по дороге. Крик барона затерялся в стуке копыт, хлопанье грязи и сдавленном плаче.
...Астерия покидала дом с твердой уверенностью, что вернется сюда только в облачении монахини, которое скроет ее тело, волосы, мысли и душу под грубым полотнищем.
Одному Создателю будет ведомо, мама, что терзает меня и какой ветер раздувает угольки. Ничто не выдернешь ты из-под этой завесы, никак не сдернешь ее саму - у монахинь нет пути назад! Впрочем, лишь я обвяжу голову темным платком, лишь затяну лентой, спрятав навсегда от глаз мирских твои любимые локоны, со мной будет покончено, да, мама? И ты станешь горестно вздыхать над историей непутевой дочери, которую сломило горе, и в твоей сокровищнице историй о несчастных женских судьбах станет немного теснее.
- Вы ужасно смелая женщина! - барон запыхался и раскраснелся, плащ уже был снят и перекинут через седло.
Астерия позволила себе улыбку, все равно барон едет поодаль и не увидит.
- Пустить зверя галопом по такой дороге - тут и у кошки лапы заплетутся! Признаться, я опасался, что меня снесет в кювет вместе с этой красавицей, - он похлопал Графиню
по упитанной шее, - она рванула за вашей Птахой, я и опомниться не успел...
- Вам стоит крепче держаться, барон, а не оврагов бояться. Позвольте вопрос: сколько вам лет?
Бедняга покраснел еще сильнее и вцепился в поводья, словно ему только что погрозили скинуть его с хлюпающей дороги в овраг с репейников в человеческий рост.
- Тридцать два...
- Выглядите старше. Не ищите подвох, мне всего лишь стало интересно, как давно вы на службе. Это не вы лет десять назад вытащили с болота двух детей крестьянского вида, которые оказались неподобающего вида и воспитания, но графскими отпрысками?
Астерия и сама удивилась, что вдруг вспомнила лицо тогдашнего спасителя - ей казалось, что, кроме удушающего запаха гнилой тины, сырости и мха в памяти ничего не осталось. Барон откашлялся и потрепал лошадь по гриве, пряча улыбку.
- Думал, вы не помните.
- Я и не помнила. - Астерия нарочно легко рассмеялась - ох, вот и пригодились дворцовые навыки! Хоть чему-то полезному научилась В монастыре ей фрейлинское хихиканье "для незнакомых господ" не пригодится, но по пути еще придется кстати. - Мы ведь тогда перепугались хуже некуда... Хотя, знаете, может, Клаус вас и помнит, у него из памяти - чудо какое-то! - ни одно лицо не вылетает... - Она сглотнула. - Не вылетало.
И из ее памяти это молодое птичье лицо не сотрется вовек - темные сквориные глаза и пряди, неровные, как перья на ломком птичьем крыле.
- Я не знал вашего друга. - Барон склонил голову, коснувшись ладонью груди - знак сочувствия умершим вышел скромным и уместным. Не все служители храмов могли так выказать почтение скорбящим родственникам при погребении: молодым не хватало осмысленности, старикам - духу воскресить в памяти гнетущее чувство первой потери, первой встречи со смертью... Взгляд на барона, опустившего глаза - не в молчаливой молитве, но в смирении перед невозможностью облегчить чужое горе - пробуждал чувства, которым и так только дай волю вспыхнуть. Нет, не нужно сейчас этого жжения в животе, словно шагаешь в пропасть - зажмуриться, обхватить себя руками, податься назад...
Астерия пыталась "податься назад" - отступить от пропасти, упасть в "материнские нежные руки", как советовали дворцовые тетушки. Чашка чая трижды в день и лоно семьи - все, по их мнению, что нужно девочке с разбитым сердцем. А завершить все это замужеством - кто же еще восполнит потерю близкого друга, как не добрый мужчина!.. Курицы.
Птаха всхрапнула, получив тычок в бок, и радостно перешла на рысь. Барону и не понадобилась править лошадью - та повторила за заводилой-Птахой все, включая хлесткий взмах хвостом и свистящий храп.
- Знаете, - крикнула Астерия, глотая пыльный ветер, - я ведь тоже его не знала - моего друга. Ничего не знала о нем до дня его гибели!.. Так случается: один день срывает шоры с твоих глаз... а второй день - вторые шоры, а третий - угадайте, барон, которые? И знаете чт самое поганое - что ты остаешься, несомненно, просветленный и ясно видишь все и всех вокруг, но ты одна. И единственному человеку, которому есть дело до тебя и твоего трепетного израненного сердца, ты до смерти завидуешь! Создатель, - голос сорвался в хрип, - прости мне мои слова! И вы, барон, - уже тише, - и вы простите.
Птаха, почуяв настроение наездницы, перешла на шаг и принялась обгладывать придорожные кусты с мелкими желтыми соцветиями. Кусты оказались колючими, поросшие крошечными шипами с половину мышиного когтя. Птаха обиженно мотнула головой.
Астерия растерянно погладила лошадь между ушей. Создатель, что же она наболтала... Оглядываться на барона было совестно, но если она замолчит, значит, будет ждать какого-то ответа от человека, не по своей воле ставшего свидетелем ее слабости.
- Леди Астерия, - голос барона был тих, но тверд. - Не стесняйтесь меня: ваши слова я сохраню в тайне. Я знал Клауса Рихтера всего один день - несколько часов, если быть честнее, но я верю, что он был хорошим человеком... - Показалось, что барон грустно улыбнулся. - Мальчишкой-то он был забавным... Охранял вас, такой гордый, но вымокший до пуха птенец...
То ли смех родился сначала, то ли рыдания, но к горлу они подкатили одновременно. И, когда Астерия согнулась пополам над шершавой и жаркой шеей лошади, не пытаясь вытереть слезы или заглушить смех, дрожащая, тяжелая рука в перчатке из жесткой кожи легла ей на спину.
*
К полудню они таки добрались до места - к полудню, когда все уважающие себя рыбаки уже сматывают сети и насаживают улов на нити! Астер не разговаривала с мальчишкой Рихтером до самого берега, где они уселись мастерить удочки: по пути им попался дикий орешник с молодыми пружинистыми ветками - самое то!..
Клаус жмурился на солнце и зевал чуть ли не каждую минуту. То же самое длилось и весь путь от распутья до реки. Так и хотелось поймать самую вертлявую глазастую стрекозищу и в рот запихнуть этому негодяю, который невесть чем занимался всю ночь и потом проспал всех петухов!
Но поди ж вытяни из него правду, если сам не захочет рассказать. Но интересно же...
- Клаус Рихтер, - Астер изобразила, будто очень старательно выцарапывает кинжалом - видела бы мать, чему служит родовая вещь! - колечко для рыболовной
нити на конце голой ореховой ветки, а спрашивает так, между делом. - Ты сегодня спал на сеновале с вашими пастухами?
- Я спал на сеновале, - без тени улыбки признался Клаус, - но не сегодня. Однажды случилось.
И замолчал, продолжив методично, как уставшая кошка вылизывает детенышей, зачищать ножом - самым обычным, таким свеклу на кухне чистили как-то - наполовину нагую мощную, в три пальца толщиной ветку.
Ой - Астер только сейчас заметил на его руке кольцо - вернее будет сказать, конечно, семейный перстень, но по изяществу и тонкости ковки перстень больше походил на кольцо... Впрочем, наверняка это из-за того, что у Астер в роду все мужчины носили перстни в пол-ладони и с камнями величиной с совиный глаз.
- Зачем тебе кольцо? - не выдержала она. - Мы же договорились, что будем как простаки!
Клаус улыбнулся ей, глядя исподлобья - как же любила она эту его улыбку!.. Но ужасно глупо было бы сказать об этом вслух - Астер через года три станет девушкой на выднье, ей пора забыть эти глупости - ни одна серьезная дама не скажет мужчине, что млеет от его улыбки!
Астер вспыхнула и ниже склонилась над удочкой. Держать кинжал стало сложно - кожаная рукоять скользила в мокрых ладонях, а острие плясало и норовило укусить высунутую из-под платья коленку.
- А тебе-то нож зачем? - Клаус тряхнул головой, откидывая челку с лица. Наследник Рихтеров откровенно презирал подобающие прически, да и ножницы как инструмент надругания над отросшими патлами.
- От беды, - коротко ответила Астер.
- И мне от беды, - Клаус бережно поправил на пальце кольцо - с его тонкими пальцами удивительно, что оно не слетело д о сих пор в траву. - Или... после беды. Родовые предметы помогают найти последнюю дорогу домой.
- Замолчи! Мелешь чепуху! - Астер хлопнула ладонью по траве, на секунду задохнувшись от непонятного испуга.
Клаус только пожал плечами.
- Может и пригодиться.
-
-
04.10.2014 в 11:04Аыыы, Астерииия. Нет слов. Одни эмоции *___*
-
-
04.10.2014 в 11:09-
-
05.10.2014 в 17:41-
-
13.02.2024 в 07:32Хотел бы поделиться с вами своим свежим опытом поиска проверенного автосервиса в Оренбурге. После многочисленных обращений, я наконец нашел то место, которым действительно остался доволен — AutoLife.
Что мне особенно понравилось в AutoLife56, так это мастерство специалистов каждого специалиста этого сервиса. Мастера не только с учетом всех требований решили проблему с моим автомобилем, но и предоставили нужные наставления по его дальнейшему обслуживанию.
Мне кажется важным поделиться этой информацией с вами, так как знаю, насколько сложно порой найти действительно надежный сервис. Если вы ищете рекомендованный автосервис в Оренбурге, рекомендую обратить внимание на АвтоЛайф 56, расположенный по адресу: г. Оренбург, ул. Берёзка, 20, корп. 2. Они работают без выходных, с 10 до 20 часов, и более подробную информацию вы можете найти на их сайте: https://autolife56.ru/.
Надеюсь, мой опыт окажется полезным для кого-то из вас. Буду рад знать вашу реакцию, если решите воспользоваться услугами AutoLife56.
Установка дополнительного оборудования
Дополнительные ссылки
Знакомство о автосервисе AutoLife: почему стоит выбрать нас в обслуживании автомобилях в Оренбурге Использование лучшего автосервиса в Оренбурге завершился успехом: АвтоЛайф Не теряйте: АвтоЛайф 56 — ответ на ваши вопросы в мире авторемонта в Оренбурге Вашему вниманию указываем лучший автосервис в Оренбурге - автосервис AutoLife Использование проверенного автосервиса в Оренбурге завершился успехом: АвтоЛайф 46f4ecb
-
-
21.02.2024 в 03:28eroscenu.ru/?page=5829
eroscenu.ru/?page=38238
eroscenu.ru/?page=43453
eroscenu.ru/?page=32085
eroscenu.ru/?page=33982
eroscenu.ru/?page=29443
eroscenu.ru/?page=10601
eroscenu.ru/?page=18119
eroscenu.ru/?page=39003
eroscenu.ru/?page=45753
eroscenu.ru/?page=32919
eroscenu.ru/?page=7121
eroscenu.ru/?page=38991
eroscenu.ru/?page=10184
eroscenu.ru/?page=25520
eroscenu.ru/?page=12339
eroscenu.ru/?page=26100
eroscenu.ru/?page=577
eroscenu.ru/?page=497
eroscenu.ru/?page=46181
нужные ссылки развлекательные ссылки спортивные ссылки хорошие ссылки финансовые ссылки образовательные ссылки образовательные ссылки музыкальные ссылки нужные ссылки популярные ссылки 63487_2