Посмертие на этой игре было очень трогательное. Только финальный шаг, может, был лишним. Мне кажется, хватило бы "и ты выбираешь дорогу" или "и ты идешь вперед". Так оно мягче, шире и отчасти больнее, но честнее. Но это так, уже мелочи.
Если это я рассказываю историю, значит, финал мне подвластен. Значит, будет финал этой истории, а за ним — взаправдашняя жизнь. И я продолжу там, где остановилась. (с)
читать дальше
Я не продолжу.
У меня есть меньше секунды - я смотрю на звезды, они яркие, но я моргну - и мои "меньше секунды истекут". Амартанская девчонка уходит по траве неслышно, такой же легкой походкой, как и всегда; так же легко ступают и призраки. И смерть.
Я вам расскажу: когда умираешь, ты не сразу теряешь голос, разум и память. Тебе дают сказать что-то напоследок. Тебе задают вопросы. Открывают секреты. Сначала просто говорят: "Рассказывай" - и ты только и можешь, что признаться: "Не вовремя". Смерть не бывает вовремя, отвечают.
Умирать не страшно. В те "меньше секунды", когда есть звезды, смех из кальянной, когда больно, - страшно только тогда, а потом начинаются "настоящие чудеса": ты становишься равнодушным и оттого смелым. Равнодушным совсем немного, как специю добавить для вкуса, но этого хватает. И разбившаяся жизнь уже лежит перед тобой, как осколки стеклянного кувшина; ты хотел бы, чтобы он был цел - это же, боги проклятые, твой любимый кувшин! - но ты не кинешься его склеивать, подбирать крошку с пола, как сумасшедший, и пихать заново в печь, потому что знаешь: не поможет.
Они спрашивали, я отвечала. Они многое знали. Они вернули к началу истории, спросили, хотела бы я что-то изменить, и я сказала "нет". Потому что стеклянную крошку не сделаешь стеклом.
Имена возникают по-разному. Какие-то даются при рождении. Какими-то называют друзья. Кто-то именует себя сам. Меня зовут Ибхана - мастер, леди, или без всяких приставок. Еще меня зовут Эша, но никто этого имени не произносит уже давно, кроме Имлаха.
У меня была семья. Семья - это не привязанность, распитие вина под звездами и теплые объятия; семья - это кровь. И только. Кровные узы не порвешь, не изменишь им, когда одна кровь повторяется в новых и новых жизнях - это не пустяк. Ты крепко связан, ты всегда должен. Я не любила свою семью. Когда они пали от рук гвардейцев, я уже пятнадцать лет была Ибханой, но новое имя - не новая кровь. Никто не имеет право трогать твою кровь.
Я не ценила жизни чужих. Посмертие вздыхает, когда я отвечаю ему "нет" о сожалениях о том самом начале истории. "Это же человеческая жизнь". Я помню того человека, и хотя я не хотела его убивать, я не жалею. Он никто мне. Спустя пятнадцать лет я даже лицо его не помню.
Я не жалела и амартчанку, когда мы приносили ее в жертву. Я не верила в магию так уж сильно и жизнь девочки продала дешево.
Я не жалела трущобных детей, которых зарезали в покоях Гитивов. Разве что Кису - не люблю, когда мои люди оказываются под ударом.
Гитивов не жалела тоже.
И премьер-министра.
Как не жалела бы и остальных, за исключением моих гильдийских ребят. Это не кровная связь, далеко нет, это совсем другое "свои" - рациональное, сделала выбор - отвечай. Не можешь сберечь то, что держишь в руках, - брось сразу, подберут другие.
Я умерла, не узнав, куда делся один из моих младших мальчиков, и не успев придумать, как помочь выкрутиться другому. Не успев завершить начатое с командором - и уже не будучи уверенной, что завершать стоит. Не успев спросить у Хижана, какого же драного шакала он творит. Не успев сделать шаг в сторону чего-то незнакомого, прочь от мести и гильдий. Я засмотрелась на воду. На звезды. Нож вспорол горло.
Стоя рядом с человеком, которого я отправила на смерть пару часов назад, я смотрела на воду: такой глупости я бы не сделала и в пятнадцать, но сделала сейчас. Смерть не бывает вовремя, но не бывает по ошибке. Все справедливо.
Когда ты все сказал, когда собрал все, что наполняло твою жизнь - все значимое, яркое, азарт игры, ярость от поражения, злые слезы, ликование, горе потери, удовлетворение, - ты видишь дороги. Их несколько. Направо, налево, прямо. Там яркие цвета, фиолетовый, изумрудный, ты словно сходишь с ума. И тебе остается одно - сделать шаг.
Предполагаю, дальше что-то будет, но вот этого я уже не знаю. Моя история закончена там - под звездами, в крови, глупо и справедливо. Точка.